Тенин. Случайный взгляд при перелистывании новинок и моё внимание похищено, уже потом — Сименон, Мегрэ, Власова.
Отложен мною подарком на соответствующий ему — мой календарный отзвук.
Ирина, Вы солнышко, благодарю!
Вечернее небо, скользящие вдоль берега рыбачьи лодки, усталость и покой — мгновение, застывшее кофейно-золотистой гравюрой навсегда.
Сеть, рыба, солёные брызги на руках и одежде, стук монет о прилавок, ужинать всей семьёй…
Или это не рыбаки, и вовсе не рыба лежит у их ног, а сети полные жемчуга, который вроде и не совсем жемчуг, и которому на закате будет даровано обещанное…
Опустив руки в воду, можно подержать в ладонях солнце, да — это отражение, но как иначе можно к нему прикоснуться? Через ослепляющие блики уйти внутрь, а уже оттуда шагнуть навстречу отразившемуся. Как с зеркалом, ничего сложного. Рассказ этот тоже — зеркало.
Спасибо огромное автору и чтецу, посветлело.
Иногда Природа отступает от правила отдыхать на потомках и мы получаем щедрый подарок — династию чтецов. Каждый из Литвиновых, очень по-разному — дорог мне.
По книге, предстояла мне многочасовая дорога, искала что-нибудь лёгкое и в хорошем исполнении. Эта книжка — то что надо. Сюжет не просто лёгкий, он как пена для бритья, постоявшая на воздухе, заявка на сценарий третьестепенного фильма 90х, в котором что-то (змея, комар, червь, крокодил — неважно) внезапно становится огромным, бешено злым, неожиданно разумным и начинает жрать всё живое вокруг, мишленить и наслаждаться каждым мгновением возможности приобщиться к шведскому столу земной пищевой цепи. В центре рациона, знамо дело двуногие, автор-то двуногий (интеллект тут роли не играет).
Через полчаса поняла, что интересно мне не будет, главный герой учёный, хотя с таким же успехом мог быть учителем истории или кассиром «Пятёрочки», ибо абсолютно не тащит в тонкостях свой профессии, а кроме того недалёк, похотлив, глухо-примитивен в выводах, да и фиг с ним, дальше я просто слушала, улыбаясь вредно-насмешливому артистизму чтеца, который не позволил себе выпустить посредственную работу и превратил огуречек в человечек :)
Кроме чтеца (ему моя нежная благодарность за «Пищеблок» и «Псоглавцев»), мне понравилось название Шелл Айленд, звучит как леденцовый шарик, таящий внутри ледяную каплю яда.
Моя ж ты нежность, милый мой Джиппо, балансирующий по ребру ладони Дон, хитровыверенный сэр Уорбек, ради вас, с вами — я прослушаю эту историю :)
Пауки… Для меня это настолько ёмкий символ, что вкратце не нужно, ни к чему.
Сизиф — да ладно, хотя… почему бы нет. На символ можно натянуть многое. Писательские муки тоже )))
Поведать так много, не сказав почти ничего. Рассказ — словно сонная дымка, тающая от прикосновения навалившегося утра. Акварельный рисунок, тотчас после его завершения, выложенный на мокрые плиты под струи дождя.
Акутагава… звучит заклинанием, ключом, контуры которого исчезают при попытке рассмотреть, запомнить и повторить.
Ему было дано видеть сквозь главное, как если бы мысль, поступок или персонаж находятся очень близко, стоит руку протянуть, но оттого мягко очерчены и расплывчаты, фон же выписан подробно и чётко — бархат мха в трещинах скал, плывущая в лучах осеннего солнца паутинка, расплавленное серебро волн, отражающих небо, через отражение — впускающих небо в себя.
Мастер отражений… он был единственным, кому они подчинились и позволили увидеть и понять их законы.
Колесо катится и каждая его точка оставляет собственный, узнаваемый и неповторимый отпечаток на земле, так будет пока колесо не остановится. А может не остановится, а начав крутиться всё быстрее и быстрее, вдруг вспыхнет и пылающим шаром поднимется ввысь, возвращаясь на солнце. Кто знает…
Но до тех пор пока оно катится, эти двое будут встречаться вновь и вновь, продолжая свой диалог, начавшийся бездну времени назад. Сколько уже было сказано и сколько ещё предстоит, до точки всё так же далеко. Она поставлена, и колесо продолжает свой путь сквозь материки и время. Им некуда спешить, они всё успеют, их разговор у костра всегда растворяется в утреннем тумане, а угольки заносит тонким золотом песков времени.
Есть ли у тебя такой собеседник? Нет — считай, что ты счастливчик. Есть — ты действительно счастливчик, ведь с тобой рядом тот, кто огранку твою произведёт идеально, потому что работать будет без устали с ненавистью и любовью.
Красивая и невыразимо печальная история.
Олегу моя благодарность за исполнение.
Согласна, потому что рассказывать такие истории своему ребёнку, не будучи самому наполненным ими, смысла нет, да и невозможно.
Рассказ ваш напомнил творчество Миркиной, её «Тихие сказки» написаны тем же пером, у окна, распахнутого в тот же волшебный сад.
Взглянув на название, настроилась на драматическое, приготовила грустную физиономию, стукнула по прутьям клетки, набитой мыслями о порочности человеческой природы, дескать, не спать, скоро понадобитесь.
И как же я ошиблась! Не помню, чтобы Мопассан когда-нибудь меня развеселил, чесслово, тут немножко Гоголь и ещё больше от Чехова, прелестно! Сейчас скажу невероятное — я только что прослушала юмористический рассказ Мопассана! Удивление и восторг играют в догонялки.
Козий в своей исключительной манере читать будто только тебе и больше никому на свете, невозмутимо поведал историю о страшном звере, возжелавшем царствовать в человеке :)
Чудесная вещица, не рассказ — скорее эзотерическая сказка. Хороша для ребёнка а тот его период, пока он верит в эльфов, в то что роса это ожерелье, забытое ими, а если выпить каплю из манжетки, то начнёшь понимать язык птиц и зверей.
Когда душа ребёнка бела как огромный лист ватмана, такие истории бережно раскарашивают его яркими, чистыми, сутеевских цветов красками, бережными движениями кисти покрывают его, чтобы потом, когда жизнь набросает поверх них свои, порою грубые и резкие мазки, они легли на основу, которая, просвечивая сквозь них, не даст им впитаться.
Это сказка на ночь, напевно и негромко, поглаживая родную спинку, тихонько дыша в макушку, чуть касаясь волос.
Чтец прекрасен в своем деле, автору русалочке дивной — моя благодарность.
Тут не стоит всерьёз, есть Оливер (фото на постере) он андроид, есть мадам Жизель, капитан, огни корабля, море, летающие над чашкой кофе снежинки и прочее — это всё просто антураж, в котором будет происходить, так сказать, становление юного андроида. Женская мечта о своём Т-800 модель 101, умном, добром, сильном и верном — вылилась в этот трогательный и романтичный рассказ. Очень мило, ну правда же :)
Слушала, щурясь от удовольствия, как кот на ковре в лучах утреннего солнца. Это очаровательно! Что-то в голосе главы семейства, его манере говорить, вытащило из памяти образ душки Стоянова, который и остался со мной до финальных титров.
Фон (или занавес) этой истории — «Фокусник» Босха, рассматривать можно и нужно долго, тщательно, любовно. Какие там персонажи! Каждый — готовая история, ненаписанный роман, соединяющий сумрачно-жутковатое средневековье и ритм современности, бег по эскалатору, пожирающему время и силы бегущего. Всё это смешалось в моей бестолковке в многоуровневую, разнослойную и шаткую башенку.
Надо же, всего полтора часа, а столько всего проскакало, промелькнуло, о стольком успело подуматься.
Моя благодарность всем, принявшим участие в создании аудиоспектакля и самому писателю, который с постера своей лисьей ухмылочкой подкинул пару штрихов к настроению.
Копий много, подлинник — всегда один, счастлив тот, кто понял, на каком из холстов он творил свою жизнь…
Спасибо! «Terror» действительно звучит эпичнее и тигррринистее, а по поводу зелёного остаётся предположить, что для Кинга этот цвет связан с чем-то угнетающе действующим на его воображение, у него столько разных фобиков, не удивлюсь, если и зелёному там место нашлось :)
Этот рассказ, да ещё в таком исполнении — восторг стратосферного уровня!
Давненько я радовалась столкновению с проплыващим мимо айсбергом мировой литературы, обычно прикоснёшься к ледяной поверхности, отпрянешь, дыша на обожжённые ладони, и гребёшь во все вёсла — издали любоваться на сияющую громаду, переливающуюся кристаллами смыслов, идей и образов.
Но в этот раз мне встретился самый чудесный айсберг на свете, взламывая асфальт будней, с оглушающим грохотом, треском и хрустальным звоном ворвался, искрясь и полыхая на солнце, огромный и пугающе прекрасный, и молча замер передо мной. Я — снизу вверх, тихонько пятясь, но не дал отступить мне, и чтоб собою поделиться, просто — мною стал, смеялся и грустил, показывал планеты, звёзды, летал, нырял, орал, носился, пел, любил и тосковал…
Он выпустил себя обратно, вновь мы напротив, он и я. Исчезнет он, исчезну я когда-то, но неизменным будет то, что мы — теперь неразделимы.
Этот рассказ останется во мне, даже если память махнёт мне платочком.
До встречи с той девушкой был он унылым слабаком, умер — унылым негодяем. За долгую жизнь так и не смог принять на себя ответственность за совершённое в ту ночь, протащился с этим до могилы и, отчаливая, умудрился отравить своими признаниями жизнь дочери и сыну, разделив с ними содержимое своей ноши, живите с этим. Две трети скинул, дальше пойду налегке, ага.
Конечно, «сожжённая тайна» из каминной трубы не вылетит, всё проще — она невидимым пеплом потечёт в крови всех его потомков…
Мопассан, как всегда, освежил моё померкшее желание вопреки очевидному верить в человечество.
Чтецу спасибо за исполнение.
Противостояние двух сильных характеров — благодатная тема, щедро распаханная в литературе и кинематографе, Кинг тоже в этом смысле на обочине не топтался. Сюжет почти традиционный, передвижной цирк, иссушающая душу и мозг жара (запахи, звуки и прочее в помощь тексту воображение подкинуло), финальные декорации ровно такие, как ожидались, конфетка жанра.
Вот что не давало атмосфере сладкой жути сгуститься, так это кличка тигра, Зелёный ужас — может по-английски это побрутальнее будет, а у меня как услышу, двадцать пятым кадром суп из шпината )))
Верна я раннему Кингу, люблю, как же хорош он был…
Прочитано отменно, благодарю!
Ослепительно сияющая тьма…
Рассказ своей мрачной красотой не отпускает ещё долго, бездонный, как три Марианские впадины и одновременно простой и понятный, всё же на поверхности (в слое первом).
Эта жемчужина Акутагавы, медленно катящаяся из-под его пера, не просто чёрная, она бархатно-матовая, без единого отблеска на поверхности, вибрирующая нечеловеческой болью, оглушающая немым криком ярости, зовущая к себе пением о вечной любви.
Это бесконечная нота до, качание света мёртвых ныне звёзд…
Тигр — редкий Чтец, чувствующий японского автора, не просто читающий текст — всей душой и мыслями находящийся внутри каждого слово-узора. Бесовская скороговорочка бормотания во сне — один из немногих шедевров в жанре озвучивания аудиокниг.
Тигру мой низкий поклон и благодарность.
Админы, горячо мною любимые и уважаемые, вы обрадуете ли когда-нибудь возможностью отправлять в невидимое и невостребованное всех авторов, чтецов и комментаторов, с которыми встречаться в ленте, новинках и тд не хочется категорически?
Ведь невольно же, зараза, цепляешься взглядом, тратишь ресурсы восприятия, связи нейронные, анализируешь увиденное…
Отложен мною подарком на соответствующий ему — мой календарный отзвук.
Ирина, Вы солнышко, благодарю!
Сеть, рыба, солёные брызги на руках и одежде, стук монет о прилавок, ужинать всей семьёй…
Или это не рыбаки, и вовсе не рыба лежит у их ног, а сети полные жемчуга, который вроде и не совсем жемчуг, и которому на закате будет даровано обещанное…
Опустив руки в воду, можно подержать в ладонях солнце, да — это отражение, но как иначе можно к нему прикоснуться? Через ослепляющие блики уйти внутрь, а уже оттуда шагнуть навстречу отразившемуся. Как с зеркалом, ничего сложного. Рассказ этот тоже — зеркало.
Спасибо огромное автору и чтецу, посветлело.
По книге, предстояла мне многочасовая дорога, искала что-нибудь лёгкое и в хорошем исполнении. Эта книжка — то что надо. Сюжет не просто лёгкий, он как пена для бритья, постоявшая на воздухе, заявка на сценарий третьестепенного фильма 90х, в котором что-то (змея, комар, червь, крокодил — неважно) внезапно становится огромным, бешено злым, неожиданно разумным и начинает жрать всё живое вокруг, мишленить и наслаждаться каждым мгновением возможности приобщиться к шведскому столу земной пищевой цепи. В центре рациона, знамо дело двуногие, автор-то двуногий (интеллект тут роли не играет).
Через полчаса поняла, что интересно мне не будет, главный герой учёный, хотя с таким же успехом мог быть учителем истории или кассиром «Пятёрочки», ибо абсолютно не тащит в тонкостях свой профессии, а кроме того недалёк, похотлив, глухо-примитивен в выводах, да и фиг с ним, дальше я просто слушала, улыбаясь вредно-насмешливому артистизму чтеца, который не позволил себе выпустить посредственную работу и превратил огуречек в человечек :)
Кроме чтеца (ему моя нежная благодарность за «Пищеблок» и «Псоглавцев»), мне понравилось название Шелл Айленд, звучит как леденцовый шарик, таящий внутри ледяную каплю яда.
Пауки… Для меня это настолько ёмкий символ, что вкратце не нужно, ни к чему.
Сизиф — да ладно, хотя… почему бы нет. На символ можно натянуть многое. Писательские муки тоже )))
Акутагава… звучит заклинанием, ключом, контуры которого исчезают при попытке рассмотреть, запомнить и повторить.
Ему было дано видеть сквозь главное, как если бы мысль, поступок или персонаж находятся очень близко, стоит руку протянуть, но оттого мягко очерчены и расплывчаты, фон же выписан подробно и чётко — бархат мха в трещинах скал, плывущая в лучах осеннего солнца паутинка, расплавленное серебро волн, отражающих небо, через отражение — впускающих небо в себя.
Мастер отражений… он был единственным, кому они подчинились и позволили увидеть и понять их законы.
Но до тех пор пока оно катится, эти двое будут встречаться вновь и вновь, продолжая свой диалог, начавшийся бездну времени назад. Сколько уже было сказано и сколько ещё предстоит, до точки всё так же далеко. Она поставлена, и колесо продолжает свой путь сквозь материки и время. Им некуда спешить, они всё успеют, их разговор у костра всегда растворяется в утреннем тумане, а угольки заносит тонким золотом песков времени.
Есть ли у тебя такой собеседник? Нет — считай, что ты счастливчик. Есть — ты действительно счастливчик, ведь с тобой рядом тот, кто огранку твою произведёт идеально, потому что работать будет без устали с ненавистью и любовью.
Красивая и невыразимо печальная история.
Олегу моя благодарность за исполнение.
Рассказ ваш напомнил творчество Миркиной, её «Тихие сказки» написаны тем же пером, у окна, распахнутого в тот же волшебный сад.
И как же я ошиблась! Не помню, чтобы Мопассан когда-нибудь меня развеселил, чесслово, тут немножко Гоголь и ещё больше от Чехова, прелестно! Сейчас скажу невероятное — я только что прослушала юмористический рассказ Мопассана! Удивление и восторг играют в догонялки.
Козий в своей исключительной манере читать будто только тебе и больше никому на свете, невозмутимо поведал историю о страшном звере, возжелавшем царствовать в человеке :)
Когда душа ребёнка бела как огромный лист ватмана, такие истории бережно раскарашивают его яркими, чистыми, сутеевских цветов красками, бережными движениями кисти покрывают его, чтобы потом, когда жизнь набросает поверх них свои, порою грубые и резкие мазки, они легли на основу, которая, просвечивая сквозь них, не даст им впитаться.
Это сказка на ночь, напевно и негромко, поглаживая родную спинку, тихонько дыша в макушку, чуть касаясь волос.
Чтец прекрасен в своем деле, автору русалочке дивной — моя благодарность.
Фон (или занавес) этой истории — «Фокусник» Босха, рассматривать можно и нужно долго, тщательно, любовно. Какие там персонажи! Каждый — готовая история, ненаписанный роман, соединяющий сумрачно-жутковатое средневековье и ритм современности, бег по эскалатору, пожирающему время и силы бегущего. Всё это смешалось в моей бестолковке в многоуровневую, разнослойную и шаткую башенку.
Надо же, всего полтора часа, а столько всего проскакало, промелькнуло, о стольком успело подуматься.
Моя благодарность всем, принявшим участие в создании аудиоспектакля и самому писателю, который с постера своей лисьей ухмылочкой подкинул пару штрихов к настроению.
Копий много, подлинник — всегда один, счастлив тот, кто понял, на каком из холстов он творил свою жизнь…
Давненько я радовалась столкновению с проплыващим мимо айсбергом мировой литературы, обычно прикоснёшься к ледяной поверхности, отпрянешь, дыша на обожжённые ладони, и гребёшь во все вёсла — издали любоваться на сияющую громаду, переливающуюся кристаллами смыслов, идей и образов.
Но в этот раз мне встретился самый чудесный айсберг на свете, взламывая асфальт будней, с оглушающим грохотом, треском и хрустальным звоном ворвался, искрясь и полыхая на солнце, огромный и пугающе прекрасный, и молча замер передо мной. Я — снизу вверх, тихонько пятясь, но не дал отступить мне, и чтоб собою поделиться, просто — мною стал, смеялся и грустил, показывал планеты, звёзды, летал, нырял, орал, носился, пел, любил и тосковал…
Он выпустил себя обратно, вновь мы напротив, он и я. Исчезнет он, исчезну я когда-то, но неизменным будет то, что мы — теперь неразделимы.
Этот рассказ останется во мне, даже если память махнёт мне платочком.
Конечно, «сожжённая тайна» из каминной трубы не вылетит, всё проще — она невидимым пеплом потечёт в крови всех его потомков…
Мопассан, как всегда, освежил моё померкшее желание вопреки очевидному верить в человечество.
Чтецу спасибо за исполнение.
Вот что не давало атмосфере сладкой жути сгуститься, так это кличка тигра, Зелёный ужас — может по-английски это побрутальнее будет, а у меня как услышу, двадцать пятым кадром суп из шпината )))
Верна я раннему Кингу, люблю, как же хорош он был…
Прочитано отменно, благодарю!
Рассказ своей мрачной красотой не отпускает ещё долго, бездонный, как три Марианские впадины и одновременно простой и понятный, всё же на поверхности (в слое первом).
Эта жемчужина Акутагавы, медленно катящаяся из-под его пера, не просто чёрная, она бархатно-матовая, без единого отблеска на поверхности, вибрирующая нечеловеческой болью, оглушающая немым криком ярости, зовущая к себе пением о вечной любви.
Это бесконечная нота до, качание света мёртвых ныне звёзд…
Тигр — редкий Чтец, чувствующий японского автора, не просто читающий текст — всей душой и мыслями находящийся внутри каждого слово-узора. Бесовская скороговорочка бормотания во сне — один из немногих шедевров в жанре озвучивания аудиокниг.
Тигру мой низкий поклон и благодарность.
Я скучала…
Ведь невольно же, зараза, цепляешься взглядом, тратишь ресурсы восприятия, связи нейронные, анализируешь увиденное…